— Я в вас не сомневался. Давайте отправим наших ребят в последний путь, а эти пусть их сопровождают.

Палуба огласилась криками радости. Несколько матросов метнулись к пленным и, перерезав веревки, связывающие их между собой, вытащили первых двух на середину палубы.

Штурмовики обреченно молчали, понимая, что криками и мольбой здесь уже не поможешь.

Матросы уложили первых двух на спину и крепко связали их правую ногу с левой. Затем на их ноги накинули петлю, и теперь они были связаны между собой и покойником. Затем связанных подтащили к широкой доске, перекинутой через борт, и уложили на нее всех троих.

Мэйрон махнул рукой, матросы приподняли один край доски, покойник соскользнул с нее в море, утягивая за собой привязанных штурмовиков.

Так поступили еще с двумя парами пленных, а потом к оставшимся восьмерым, привязывали уже только по одному покойнику.

Вскоре на палубе уже не осталось никого из приговоренных, и матросы начали расходиться по своим постам. Народу катастрофически не хватало, а до ближайшего порта еще целый день ходу.

Неожиданное спасение

Фурс отчаянно боролся с водной стихией, размашисто загребая руками и вовсю работая ногами. Последние минут десять его проследовал местный обитатель глубин, накручивая вокруг него круги.

А вначале всё так хорошо начиналось…

На его прыжок за борт никто так и не обратил внимания, что позволило Фурсу, проплыв подальше под водой, вынырнуть метрах в двадцати от корабля и направиться в сторону виднеющегося вдалеке мыса.

Еще были слышны вопли умирающих, но теперь ему до них не было никакого дела. Спастись бы самому.

Перед ним сейчас стояла первоочередная задача добраться до берега и не стать кормом для местных обитателей.

Сняв пояс с целебными зельями, он повесил его себе на шею и начал поспешно избавляться от одежды и оружия.

Скинув сапоги, штаны и куртку, он лег на спину и снял с шеи пояс. Дрожащими от холода пальцами нашел нужный флакон, отвинтил крышку и обильно смазал содержимым шею, лицо, волосы, кисти рук, лодыжки босых ног и живот. Во флаконе еще плескалось немного жидкости, и Фурс вставил его обратно в пояс, не став при этом завинчивать крышкой. Вода вокруг лейтенанта тут же приобрела ядовито-зеленый цвет и резкий запах. Пусть распространяется как можно дальше и отпугивает морских обитателей.

Затем он уже чуть спокойней достал другой флакон и капнул несколько капель себе на язык. По телу сразу же пробежала волна тепла, и Фурс почувствовал мощный прилив энергии, быстро распространившейся по всему телу.

Застегнув пряжку пояса на бёдрах, он перевернулся на живот, нашел глазами мыс и, мощно загребая руками, направился к нему.

Лейтенант не знал, сколько прошло времени с тех пор, как он прыгнул в воду, но в какой-то момент почувствовал, что он в воде не один.

Двойной плавник морского хищника показался из-под воды и, рассекая водную гладь, устремился к нему. Не доплыв до лейтенанта метров пять, он резко свернул в сторону и пошел по большой дуге. Еще несколько раз он приближался и каждый раз сворачивал в сторону. Казалось, морской хищник затеял с ним какую-то игру, от которой у Фурса стыла кровь в жилах.

Один раз хищник проплыл от лейтенанта так близко, что едва не коснулся его плавником.

Что? Зелье перестает действовать? Или что⁈

Фурса охватила паника, и он, крича и захлебываясь, начал молотить руками по воде в надежде отпугнуть хищника. Как ни странно, это подействовало. Тот отплыл подальше и начал накручивать круги снова, с каждым разом подплывая всё ближе и ближе. Когда расстояние становилось слишком опасным, лейтенант снова начинал бить руками по воде, и хищник снова немного отплывал в сторону. Но с каждым разом расстояние, на которое тот отплывал, сокращалось, и Фурс хорошо понимал, скоро наступит развязка. Тем не менее он решил бороться до самого конца, а дальше будь что будет!

Он много раз смотрел в глаза смерти и знал твёрдо только одно — сдаваться нельзя ни при каких обстоятельствах. Он готов был умереть там, на палубе, вместе со всеми, но кто тогда расскажет магистру о том, что произошло после того, как они почти захватили корабль…

Фурс яростно греб к берегу из последних сил, и вскоре судьба улыбнулась ему, и он услышал крики и размеренные удары вёсел о воду.

Отчаянно завертев головой, он увидел метрах в пятидесяти от себя галеру, идущую курсом прямо к сцепленным кораблям.

Фурс что было сил закричал и отчаянно заколотил руками по воде, стараясь привлечь к себе внимание.

Это ему удалось.

На галерее его заметили и круто изменили курс, направляясь в его сторону.

Впереди засветил лучик надежды, и лейтенант снова завертел головой в поисках морского хищника. К своему ужасу Фурс обнаружил его плавник совсем рядом.

Продолжая громко кричать и бить по воде руками, он поплыл навстречу галере. В какой-то момент на борт галеры взобрался какой-то воин с копьем и, примерившись, метнул его куда-то за спину Фурса. Совсем рядом послышался громкий всплеск и крики радости с галеры.

Лейтенант поднажал и вскоре ухватился за одно из вёсел. Его подхватили крепкие руки и почти обессиленного выволокли на палубу.

Он поднял глаза и увидел перед собою того самого воина, который метнул копье.

— Не идите к тем кораблям, — еле слышно прохрипел Фурс, — там демоны.

Роха* — в переводе с одного из диалектов, распространенных на планете Тарсон, означает — Идущий к цели.

Гуас* — естественный спутник планеты Тарсон

Глава 7

У каждого свой путь

Глава 7. У каждого свой путь

Как и обещал Мэйрон, в порт Кайрут они зашли ближе к вечеру.

Согласно морским правилам «Хилот» бросил якорь на рейде, и капитан стал ждать представителей властей.

Те появились на удивление быстро и, получив, помимо пошлины, еще несколько звонких монет, начали с ходу оформлять необходимые бумаги. День клонился к закату, и всем хотелось закончить работу еще до наступления темноты, а иначе кораблю придется провести эту ночь на рейде.

Чиновники общались с капитаном Мэйроном как со старым знакомым и даже не стали проверять груз, уточнив только цель захода в порт.

Капитан ответил как есть — набор экипажа, и никаких погрузок и разгрузок не планируется.

Радужное море не самое спокойное место на Тарсоне, поэтому никто этой новости особо не удивился.

К пристани пришвартовались уже в сумерках.

Капитан запретил кому-либо из команды сходить на берег, но это не касалось самих пассажиров.

Девушки, наряженные в свои лучшие платья, уже пританцовывали у сходней в ожидании, когда Марк наймет, наконец, повозки и подгонит их прямо к судну.

Порт Кайрут не имел причалов, а состоял из длинной, в пару километров пристани. На широкой набережной вперемежку со складскими помещениями было полно всевозможных таверн и прочих увеселительных заведений. Судя по веселым крикам и музыке, доносившейся оттуда, там можно было найти всё что душе угодно.

С наступлением сумерек все работы в порту прекращались, и теперь народ отдыхал и веселился, кто как мог.

Наконец-то пару повозок подогнали к сходням, и пассажиры веселой гурьбой высыпали с корабля на пристань.

Мэйрон уселся рядом с возницей и развернувшись к Гунту, расположившемуся рядом с Пири спросил:

— Кирта и Солрса так и не сумели уговорить?

— Нет, — отрицательно мотнул головой тот. — Они занимаются ремонтом доспеха, и ни до чего другого им нет дела. Сказали, что поужинают на судне, и чтобы мы им не мешали.

Мэйрон кивнул, чуть привстал на козлах и властно крикнул второму вознице:

— Езжай за нами и смотри у меня!

Заведение «Обжора» порадовало своей чистотой, опрятностью и немноголюдностью. Столы были накрыты белоснежными скатертями, прислуга в черных форменных одеждах с белыми фартуками, перехваченными тонкими тесемками у пояса. Причем официанты в этом заведении были как мужского, так и женского пола, что само по себе было большой редкостью в Семи Королевствах. В дешевых тавернах такое случалось часто, а вот в дорогих заведениях — нет.